pascendi

Жанр этот придуман Максимычем с Махровского форума. Его суть заключается в том, что в стихотворении должен фигурировать ёж, который тоскует по случаю осени.

Листья уже опали и не лететь паутине,
Солнце лучом последним на небе золотится.
Ежик того не видит: ежик на карантине.
Знает он о ковиде, знает он и боится.

***

Ёжик вышел из тумана,
что-то вынул из кармана,
в рот закинул, прожевал --
заплясал, затанцевал!
Наплевать, что осень
сбросит листья с ветки,
если есть в кармане
нужные таблетки.

***

Листья желтЫ, иглы мокрЫ, сыро.
Как бы дойти мне до норы мирно...
Капли на нос, капли везде, дождик.
Ёжиться брось в этом дожде, ёжик!
Пусть протечёт эта вода даже в иголки,
Ты-то уснёшь не навсегда -- а ёлки?
Путь у тебя -- к норке твоей -- труден.
Ёлкам вокруг много страшней: срубят!
Люди придут, у них топоры, пилы!
Ты-то в норе, ты-то во сне, милый.

***

Зима:

( Read more... )
Весна ранняя:

( Read more... )
Осень поздняя, дождь:

На zadolba.li один из самых частых сюжетов -- про молодую семью, где один из супругов не покидает диван под предлогом того, что находится в поисках себя, достойной работы, страны Эльдорадо и что еще там можно искать, не покидая дивана.

На сей счет есть прекрасная песня Offspring аж 1998 года:


( Текст на двух языках )

Некая ирония состоит в том, что мелодия этой песенки заимствована у the Beatles:

Облади-Облада написана на тридцать лет раньше и содержит совсем другую, практически противоположную позицию по части семейной жизни. Я не буду приводить тут полный перевод из экономии места, просто перескажу:
- У Дезмонда прилавок на рынке, а Молли поет в группе.
- Дезмонд сказал Молли, что она ему нравится, и Молли сказала ему то же самое, взяв его за руку.
- Дезмонд съездил на троллейбусе в ювелирную лавку и купил золотое кольцо.
- Вручил его Молли, которая ждала его у дверей.
- С тех пор на рынке царит счастье. Дезмонд позволяет детям ему помогать, а Молли сидит дома, занимаясь своей внешностью, а по вечерам поет с группой.

Заметили разницу?
В 1968 году нормально, что:
- инициатива в установлении "отношенек" принадлежит мужчине; женщина выражает согласие;
- мужчина делает предложение, которое сопровождается вручением материальной ценности;
- семейное счастье заключается в том, что мужчина работает, дети ему помогают, а женщина сидит дома, doing her pretty face, но имеет возможность подрабатывать или развлекаться (как уж получится) вечерами, делая то, что ей нравится и к чему лежит ее душа.

В 1998 году все иначе:
- мужчина и женщина просто съехались, вступив в отношения, основанные прежде всего на сексе;
- экономика семьи на том, кто способен заработать, его пара вообще не собирается приносить в дом деньги;
- пассивный (экономически) член семьи тянет деньги на свои развлечения из активного, причем активному это страшно не нравится (в отличие от Дезмонда в 1968 году, для которого это как раз было нормально);
- о детях вообще нет и речи;
- закадровый голос автора рекомендует разорвать эти отношения, считая их токсичными (о чем говорит выбор лексики). Опять же, сравниваем с позицией Дезмонда в 1968 году, который ровно такими же отношениями умиляется.

Тут еще надо бы сделать поправку на то, что Битлы -- это Британия, а Офспринг -- Калифорния, так что разница менталитетов обусловлена не только временем, но и географией.

Занятная подробность состоит в том, что Холланд (из Оффспринга) в 2017 году защитился, наконец, и получил PhD в молекулярной биологии.

Кстати, он всего на 11 лет моложе меня.

..

ГГ -- певица ртом, мелкого масштаба, на гастролях, в номере гостиницы.

Закончив с утренней гигиеной, она, как была, в пижаме вышла в гостиную. Да, у неё был двухкомнатный номер, в этом отеле считавшийся чуть ли не люксом -- хотя она видела номера и получше. Трюмо с туалетным столиком было в спальне, но там ей не нравилось: темновато. В гостиной же было огромное окно, во всю стену, и мягкий диван нежной бежевой кожи, на котором так приятно сидеть.

А зеркало -- что зеркало? У неё всё с собой.

Она вытащила из чемодана огромную косметичку, из неё -- сначала удобное портативное зеркало размером в лист писчей бумаги, двустороннее, с вогнутой поверхностью на одной из сторон, которая так удобно увеличивала изображение. А затем, чёткими, безошибочными движениями -- нужную косметику.

Села на диван, наслаждаясь мягкостью его обивки. Поставила зеркало на толстое стекло низкого журнального столика. Разложила косметические прибамбасы. И только тут обратила внимание на плоскую и квадратную тёмно-коричневую коробку лежащую на том же столике. Вчера вечером её там не было.

Некстати припомнив Пандору и присущее женщинам любопытство, она осторожно коробку открыла. Внутри был насыпан, уже подтаявший и на треть сидящий в воде, лёд. А посередине была ещё одна коробка, тоже плоская, тоже квадратная, с закруглёнными углами. Бордовая. Пластиковая.

Со вздохом (открыла одну, открывай и другую) она подцепила длинными ногтями крышку. Вторая коробка поддалась ненамного труднее, чем первая. Крышка, со странным шершавым звуком, отворилась -- открыв лежащее внутри, что очень не сразу удалось опознать.

Это были небольшие мягкие шарики. И только через пару секунд она сообразила, что это -- глаза.

Восемь пар человеческих глаз, четыре ряда по четыре, радужками кверху. Склеры уже начали желтеть, несмотря на охлаждение льдом; из-под шариков кое-где выглядывали какие-то лохмотья.

Как только она поняла, что перед ней -- её мучительно затошнило. Благо, ванная была рядом. И оттуда не видно было этого ужаса.

Хотелось бы всем им (и не только им, на самом деле, а вообще всем пишущим) посоветовать: если вставляете в текст какие-то изречения или просто фразы на иностранном языке, не пренебрегайте проверкой, как они правильно пишутся.

А то тут у одного МТА встречается dues ex machine, причем много раз в тексте и точно так же в примечаниях, вместо Deus ex machina.

..

Меня тут давеча один френд в комментариях раскритиковал, мол, охаять молодого талантливого автора много ума не надо, достаточно просто процитировать, дабы дурость оного заметна стала, а ты, мол, похвалить попробуй, да так, чтобы прочитать захотелось.

Ну, попробую -- напишу об авторах, которые мне нравятся, за которыми слежу и которых одного имени мне достаточно, чтобы сразу наброситься на любую под этим именем вышедшую книгу.

Во первых строках моего поста расскажу об авторах, которых отношу к Высокой Литературе, хоть и пишут они в жанрах, лобастой публикой обычно презираемых.

Номер 1. Роман Суржиков, серия книг про мир Полари.
Это наш российский Джордж Мартин, и это наша российская "Песнь льда и пламени", и я не преувеличиваю ни на миллиграмм. Очень сложно закрученный сюжет, огромное количество тщательно выписанных персонажей, и ни один не картонный, все имеют непростые характеры, у всех есть достоинства и недостатки, каждый -- индивидуален, даже проходные, эпизодические. Я уж не говорю про главных. Логика характеров безупречна, психология каждого показана ярко и убедительно.
Прекрасный, чистый и образный русский язык.
Никаких роялей в кустах, судьбы героев развиваются сложно, и автор не играет с их судьбой в поддавки.
В этом автор сходен с Дж. Мартином (а еще в том, что пишет медленно, и многие завязанные в начале ниточки сюжета так и остаются завязанными даже после четвертой книги, держа интригу).

Номер 2. Борис Конофальский.
У него две серии: "Рейд" -- постапокалипсис, и "Инквизитор" -- фэнтези в нетрадиционном для этого жанра мире (скорее, альтернативная история).
"Рейд", безусловно, шедевр. Во-первых, авторский мир описан через восприятие персонажей, причем нигде никаких авторских пояснений не делается. Читатель попадает туда и проваливается, сталкиваясь с совершенно новыми, необычными понятиями, предметами, существами и ситуациями. И все совершенно понятно, как будто мы выросли в этом странном и страшном мире на границе России с Казахстаном после вселенской катастрофы и медленного, тяжелого, далеко не полного восстановления до очень небольшого, по сравнению с тем, что было, уровня.
Главный герой "Инквизитора", несмотря на название, всего лишь ландскнехт. Сейчас автор пишет седьмую книгу. Общая линия основана на стремлении главного героя подняться в своем общественном положении, что ему, в общем-то, удается. Но с каким трудом и препятствиями!
Характеры ведущих персонажей выписаны в деталях, чего нельзя сказать о второстепенных. При этом и главный герой, и другие важные люди далеко не ангелы, способны на весьма неоднозначные поступки и даже предательство и подлость. Однако, черт возьми, как это убедительно описано!
Оторваться от книг невозможно, хотя я сначала бросил читать первую книгу "Инквизитора", наткнувшись на кучу ляпов по заклепочной части. Есть к автору и претензии по поводу логики действия и логики характеров. Ну, и над русским языком бы ему поработать.

Номер 3. Любовь Федорова.
Действие большинства ее романов происходит в одном и том же мире, романы связаны сквозными персонажами, а серия "Путешествие на..." из четырех книг представляет собой, вообще говоря, четыре части одного сюжета про вживание людей далекого будущего в практически средневековую среду отсталой планеты. Книг подобного толка много, но все они и рядом не стояли с тем, что написала Люба (мы с ней больше десяти лет взаимные френды, так что смею надеяться, что могу звать ее по имени). И сюжет, и сеттинг, и характеры -- описаны безупречно. Картину несколько портит свойственное многим авторам женского пола повышенное внимание к мужской гомоэротике (не знаю, почему, но если в романе есть гейская сюжетная линия -- автор точно женщина*).
Вторая серия -- детективы в антураже того же мира. Они интересны не столько раскрытием преступлений, сколько раскрытием характеров действующих лиц. К сожалению, самый интересный роман этой серии -- "Дело о мастере добрых дел" -- еще не закончен (44,4 авторских листа, но конца пока не видно).
Есть еще несколько внесерийных произведений, из которых я рекомендовал бы "Некромант и такса".
Люба как мало кто умеет описывать характеры и обычаи людей принципиально другой культуры (мне она напоминает китайскую, но -- только напоминает, отличия грандиозны).
И у нее безупречный и очень красивый русский язык.

Продолжение следует...
----
* Приношу извинения Любе. Как выяснилось в диалоге, для нее не очевидно, что мужчина-гетеросексуал воспринимает отношения персонажа-мужчины и персонажа-андрогина мужского типа (что постоянно подчеркивается в "Путешествии на Восток" и "Путешествии на абсолютный полдень", см. персонажа по имени Лал) как гейскую гомоэротику. Она считает, что это не эротика вообще -- и тут я могу согласиться, упора именно на эротику в романах нет. Есть описание "отношений" (что бы это ни значило в современной культуре) примерно такого характера:

- Я не успел закончить разговор, - произнес он. - Я не успел тебя спросить: быть может, ты останешься со мной?
- А смысл?..
- Родить мне сына: ведь кто-то должен отдавать долги за Верхний мир Тай. Или же начать жизнь с начала. Зависит от того, как ты на это посмотришь.
Лал снова закашлялся.
- Вы сумасшедший, - прохрипел он. - Это какое-то извращение. Это ненормально. Вы же... вот какой, а я - другой.

..

Начал было читать некое произведение, но наткнулся на официантов (!) в таверне в 1561 году в Западной Европе и висящий там портрет человека в белом -- и решил, что дальше читать не стоит.

Если автор не знает историю до такой степени, то лучше помещать действие в какой-нибудь другой мир.

Официантов в тавернах не было. Были подавальщики. Это другой образ. Официанты появились во второй половине 18 века с появлением ресторанов. Так что в данном случае это анахронизм и неверное употребление слова. (Вы же не напишете, что в трактире на Сущевке прислуживал официант -- вы напишете "половой").

ВСЕ портреты, где есть люди в белом -- это тоже не ранее, чем 17 век, а не 16-й, к которому относится действие (1561 год). Ради любопытства попробуйте найти хоть один портрет человека в белом, датированный XVI веком. :-) Их нет, и не только потому, что носить белое было не принято, а главным образом потому, что белая одежда в ту эпоху всеобщей грязи была крайне непрактична. Белыми могли быть воротники и манжеты -- у богатых людей, которые могли себе позволить их регулярную стирку. Белым могло быть нательное белье, но в нем на людях не появлялись.

И -- прикиньте, сколько стоил портрет в 16 веке. Его заказать мог только очень богатый человек. В тавернах портреты не вешали, их держали в жилых помещениях. Таверны хорошо отражены в западноевропейской живописи 17 века (на сто лет позже), и даже тогда ни на одной картине вы не найдете, чтобы на стене в таверне висела живопись. Погуглите "таверна в изобразительном искусстве". Больше всего жанровых картин с тавернами было у нидерландских мастеров (Тенирс, Ван Лин и др.). За 16 век найти жанровые картины сложно, но есть, например, аллегорические натюрморты Иоахима Бёкелаера (Joachim Beuckelaer) -- на некоторых действие происходит в интерьере, напоминающем таверну. Там тем более никакой живописи. Может висеть икона с изображением святого, как на картине Яна Стена "Празднество в гостинице", да и то вряд ли, поскольку в таверне (в отличие от гостиницы) могли творится неугодные Богу дела.

Гравюры стали массовым продуктом гораздо позже.

Теоретически, на стене в таверне мог висеть образ святого монаха одного из многих орденов, в котором положено было носить одежду из некрашеной ткани. Она не белая, она светло-кремовая, цвета -- (сюрприз!) -- некрашеной ткани. Но с чего бы вдруг в таверне повесили портрет монаха? Например, изображение кого-то из святых цистерцианского ордена, но я не могу припомнить в этом ордене общепочитаемых святых, да и к тому же их белые одежды тоже были белыми весьма условно, так как делались из неотбеленной шерсти, и их не положено было снимать даже на ночь. К тому же совершенно невозможно, чтобы человек того времени, взглянув на изображение святого, воспринял бы его как "портрет молодого человека в белом".

Это для нас в какой-нибудь картинной галерее привычно видеть "портрет неизвестного кисти неизвестного художника", а для человека 16 века это было бы "изображение Св. Павла на пути в Дамаск", например. Сегодня вы входите, скажем, в Успенский собор в Кремле, и для вас его фрески -- цветные пятна, не несущие содержания. А для людей Средних веков и Возрождения -- это книга, с подробным понятным сюжетом, который известен с детства, потому что про него рассказывали и родители, и приходский священник. Вот в 17 веке начала появляться живопись со светскими сюжетами, и то -- многие из них были аллегориями.

В общем, принцип очень простой: если человек пишет о чем-то, что происходит в Западной Европе в 1561 году, то он ДОЛЖЕН изучить матчасть. Есть очень хорошие книжки из серии "Повседневная жизнь...", их десятки. Есть живопись того времени или близкого к нему. Есть средневековая литература, из которой можно вытащить психологию и даже особенности речи людей того времени. (Поджо Браччолини и Франко Саккетти читали? Насладитесь.)

Пишешь про Западную Европу того времени? Должен знать основы католической религии и историю Реформации. По крайней мере, понимать, насколько этот аспект определял жизнь тогдашних людей. Они кровь проливали за такие вещи, о которых сейчас молодые талантливые авторы вообще не подозревают. Например, из-за чего воевали чашники, они же утраквисты? А половину Чехии вырезали, между прочим.

Товарищ пишет про таверну "где-то на окраине Европы". Окраина Европы это, например, Норвегия. Или Португалия. Или Польша. Или Венгрия. Это очень разные страны, и там очень разные таверны. Хорошо хоть, он в Википедию заглянул. Мельком. Пишет: "Столица Испании была перенесена в Мадрид, началась блокада Нарвы" -- а спроси его, кто блокировал Нарву, и кто в ней в это время находился -- не ответит, поди.

Вот он пишет: "Дело было списано на работу ведьм, тогда бывших едва ли не главным врагом всего цивилизованного человечества". Вам ничего глаз не режет? А мне вот режет. Потому что массовые гонения на ведьм начались в 1585 году. А понятие "цивилизованное человечество" (точнее, "цивилизация") впервые употребил Буланже в 1766 году.

А еще у него простой рыцарь носит на голове золотой обруч.

Это примерно так, как если бы автор написал: "Погожим летом 2020 года Антон Городецкий сел в свой позолоченный Т-34 и поехал по улице Горького в Моссовет, где работал массовиком-затейником".

Вообще тема сейчас интересная, я уж статью написал -- публикабельную в реферируемых журналах, а то, что разработал под это дело, вполне себе диссертабельно -- если судить по тому, что есть в диссерах по этому поводу. Я прошерстил их на всякий случай, надо было источники дать -- но какие там источники, детский лепет, хоть и защищенный.

Мне много раз предлагали защититься, и было на чем, притом по нескольким очень разным темам. Но я каждый раз спрашивал себя: а кто мне за это заплатит? И не находил ответа.

Сейчас, на самом деле, наработка моя тянет на патент, и я, кажется, дозрел его оформить -- хотя накой мне это в 66 лет? Разве что боссу отдать, чтобы, как помру, мог дальше пользоваться.

В общем, 1 октября был день пожилых людей: так вот, я как раз пожилой. Скучно мне уже все это, да и не надо.

И еще: люди, объясните мне, пожалуйста, почему хештеги не видны в метках в ЖЖ?

В Dreamwidth с этим все нормально. А в ЖЖ то, что начинается с #, не отображается ни в профиле (где список меток), ни в постах.

Это я хештег #кисёбасё пытался порасставлять.

Ни из Dreamwidth не переходит, ни при прямой расстановке в ЖЖ.

У вас как?

..

Оказывается, сегодня (30 сентября) День интернета в России -- День Рунета.

Я старый, как сами знаете что. Поэтому Рунет появился у меня на глазах совершенно в буквальном смысле. В 1991 году я получил адрес электронной почты в Релкоме (по UUCP, если это что-то вам говорит). Тогда же влез в ФИДО. С HTTP познакомился в 1994 году, на рабочей станции SUN -- там был браузер Mosaic. Довольно скоро он оказался у меня на PC. Вовсю пользовался знаменитым поисковиком Altavista -- кто-нибудь сейчас помнит такой? А ведь еще не было даже Windows 95... У меня был 3.11.

Тогда, кроме поисковиков, были сборники ссылок -- кстати, Yahoo! вырос именно из такого. Это было привычно для пользователей BBS. О, эти BBS! Чего там только не было -- от анекдотов и порнухи до дистрибутивов профессиональных СУБД, к которым, кстати, не было никакой документации.

Помню чувака, который очень обижался, когда ему не верили, что у него в онлайне целый гигабайт информации. Он жил в США, комп и жесткие диски в страшном количестве купили ему родители.

Модемы на 19200 и 38400 как вершина технологии. Домашние сети на Ethernet появились куда позже -- и вдруг оказалось, что Россия-то обгоняет и Европу, и даже -- не поверите! -- США, где пользовались от силы xDSL с несимметричными скоростями загрузки и скачивания.

Демос, мой добрый провайдер, которого я тут же бросил, как только в нашем доме появилась домашняя сеть. Еще бы -- скорость выросла в разы!

А на работе -- в середине 1996 года я сделал первый сайт своей организации. Выкладывал туда все новые данные, и написал на WordBasic (не было тогда еще VBA) приблуду для анализа логов сервера, которая давала мне статистику по заходам с разных IP-адресов на разные страницы -- а я ее анализировал практически вручную через whois и сканер сетей (время было простое, можно было с домашнего компа зайти в локальную сеть крупного банка и просканировать ее, получив адреса компов -- и, при удаче, даже на них залезть).

Сайт был со статическими страницами, поэтому я мог видеть, какую из них сколько раз смотрели -- и откуда.

Хорошее было время.

Собственно, в современном русскоязычном культурном пространстве их три:

Шевчукосень:

Розъебаосень:

и Сукаосень:


Вот честно, мне ни одна не нравится.